Международный бизнес в условиях повышенной прозрачности

Оффшорные схемы, которые прекрасно работали еще пару лет назад, сегодня не просто не работают, а несут в себе прямую и явную угрозу для того, кто их применяет. Те же схемы, которые актуальны сейчас, утратят смысл через год-два.

Именно к таким выводам приходят эксперты, анализируя изменения в российском налоговом законодательстве и нарастающую волну борьбы с оффшорами во всем мире. Налоговые органы стали значительно более придирчивыми, государства стали активно обмениваться информацией о зарубежных счетах резидентов друг друга, а в судебной практике по налоговым спорам повсеместно объявлена нулевая терпимость к оффшорным схемам. В таких условиях налогоплательщику нужно либо полностью выйти из тени и платить всё, как завещает Налоговый кодекс, или искать гораздо более изощренные схемы налоговой оптимизации с большим риском того, что они всё равно не сработают.

Глобальный финансовый паноптикум В 2018 году

Россия на практике присоединилась к глобальной системе международного обмена налоговой информацией CRS. В сентябре государства-участники системы CRS отправили в ФНС РФ данные о банковских счетах, открытых на их территории российскими резидентами, или подконтрольными им компаниями. Таким образом, рухнул один из основных столпов, на которых держалась система международной налоговой оптимизации — конфиденциальность финансовой информации.

Теперь российские налоговые органы полностью осведомлены обо всех зарубежных активах тех наших сограждан, которые не потрудились спрятать их достаточно надежно. По словам начальника управления стандартов и международного сотрудничества ФНС Дмитрия Вольвача, полученные в рамках первого ежегодного обмена информацией данные превзошли даже самые оптимистичные ожидания налоговой службы.

Как утверждает господин Вольвач, добросовестным налогоплательщикам новые правила не доставят никаких особых хлопот. ФНС обещает не наказывать «реальных бизнесменов» за мелкие нарушения при осуществлении транснациональной деятельности. Всё внимание надзорных органов будет сосредоточено на тех гражданах, которые серьезно нарушают закон, занимаясь фиктивными операциями.

Справедливости ради следует отметить, что государство в рамках второй волны амнистии капиталов предоставило всем желающим шанс добровольно заявить о своих зарубежных активах до того, как об этом ФНС узнает от своих иностранных коллег. В рамках этой амнистии каждый, кто владеет компанией или банковскими счетами за рубежом, мог подать специальную декларацию с указанием всех своих иностранных активов. При этом государство пообещало освободить всех декларантов от налоговой, административной и уголовной ответственности в связи заявленной ими информацией.

Таким образом, амнистия капиталов, проходившая в России с марта 2018-го по февраль 2019-го, для многих предпринимателей стала спасительной возможностью выйти сухим из воды за предыдущие налоговые проступки. Те же, кто решил не выходить «из тени», сейчас находятся в подвешенном состоянии, поскольку пока еще непонятно, что произойдет, когда данные из сентябрьского международного обмена информацией будут обработаны и по ним начнутся налоговые проверки конкретных резидентов.

С другой стороны некоторые формулировки в законе об амнистии были настолько туманными и размытыми, что позволяли разные варианты их интерпретации. Некоторые аспекты и вовсе никак не упоминались в законе, что также создавало некоторую неопределенность. В итоге у многих предпринимателей возникли вполне обоснованные сомнения в том, что декларантам действительно ничего не будет в связи с заявленной ими информацией. Главные опасения заключались, во-первых, в том, что налоги за некоторые виды активов платить всё же придется, а во-вторых, что в некоторых случаях могут быть инициированы даже уголовные процессы.

Старые риски в новых условиях

Конечно, применение международных схем налоговой оптимизации откровенно не приветствовалось государством и в прошлом. Но до недавнего времени у ФНС не было ни достаточного инструментария для борьбы с этими схемами, ни особого желания вести такую борьбу.

Однако в последние несколько лет все предприниматели отмечают явную активизацию налоговиков в том смысле, что теперь они буквально носом землю роют, чтобы доказать факт уклонения от уплаты налогов, если в том есть хотя бы малейшие подозрения. А принятый в 2015-м году закон о контролируемых иностранных компаниях (КИК) и участие в международном обмене налоговой информацией с 2018-го года обеспечили ФНС наличие такого инструментария.

Все эксперты в сфере налогового права отмечают, что теперь риски для международных оптимизаторов многократно возросли. С одной стороны из-за рубежа приходят данные о реальных собственниках КИК, а с другой стороны российские законы позволяют рассматривать КИК как российских налоговых резидентов со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Конечно, пока еще не все страны мира присоединились к системе CRS и в теории свои капиталы можно уводить туда. Но, во-первых, большинство из неприсоединившихся либо не представляют никакого финансового интереса в связи с отсутствием налоговых льгот, либо занесены в черные списки оффшорных юрисдикций, что само по себе создает проблемы с выводом туда капиталов напрямую. Во-вторых, многие страны, которые пока не присоединились к системе обмена информацией, неизбежно сделают это в ближайшие несколько лет.

В любом случае власти России будут продолжать борьбу с оффшорными схемами. Государство не может терпеть ситуацию, когда потенциально крупные налогоплательщики по факту ничего не платят или платят сущий минимум, выводя почти всю прибыль в безналоговые юрисдикции. Соответственно и дальше будет делаться всё возможное, чтобы у бизнеса не оставалось лазеек для «плаванья в нейтральных водах», где он никому ничего не должен.

Помимо закона о КИК и системы CRS, в скором времени на полную мощность заработает еще один прием, против которого придется вырабатывать новые контрприемы. Налоговики будут по-новому анализировать коммерческие сделки (особенно те, которые сокращают налогооблагаемую базу), требуя от налогоплательщика объяснять не только экономический смысл сделок, но обосновывать саму структуру трансграничного бизнеса. Другим потенциальным приемом, которым хотят воспользоваться налоговые органы, является принцип налогообложения прибыли на месте ее генерирования, а не декларирования. Это позволит, в том числе, избежать злоупотреблений льготными режимами налогообложения.

Всё происходящее не создает для налогоплательщиков новых рисков — они все старые. Новыми являются условия, в которых ведется бизнес и которые повышают риск раскрытия применяемых схем. Впрочем, пока лазейки остаются, их нужно лишь правильно применять. Например, одной из редко применяемых лазеек является оспаривание российского резидентства через концепцию жизненных интересов.

Суть этой схемы состоит в том, чтобы постоянно проживая в России, не быть ее налоговым резидентом и, соответственно, не нести налоговые риски в связи с законом о КИК и системой международного обмена информацией. Главной проблемой здесь является то, что по российским законам любой человек, находящийся в России 183 дня в году, автоматически признается ее налоговым резидентом. Но в некоторых странах резидентство может быть предоставлено на основе концепции жизненных интересов.

Под этими интересами обычно понимается место работы или ведения бизнеса и личные обстоятельства (место фактического проживания и место проживания семья). По словам ряда экспертов, концепция жизненных интересов может быть использована, когда налогоплательщик буквально разрывается между двумя странами. То есть, когда бизнес находится в России и его владелец фактически проживает здесь же, но его семья находится в другой стране. Тем не менее, применять эту схему крайне трудно, поскольку для нее нужно, чтобы человек действительно разрывался между двумя странами, проводя полгода здесь, полгода там.

Риски аффилированности

Отдельная тема для головной боли у предпринимателей — это риски, связанные с признанием предприятий и людей аффилированными лицами. Очень часто сделки между ними налоговиками рассматриваются как потенциальная возможность для доначисления налогов по разным формальным поводам. Особенно много проблем возникает вокруг долговых отношений, которые часто квалифицируются как инвестиционные.

Иронично, что в своем стремлении обложить доначислениями любую сделку между взаимозависимыми лицами налоговики сами порой играют нечестно. В практике нередко встречаются случаи, когда аффилированность лиц устанавливалась на основе данных, относящихся к периоду, выходящему за рамки сроков давности. Также нередки случаи, когда при невозможности доказать связь между хозяйствующими субъектами налоговики используют формулировку «совершали согласованные действия».

По большому счету претензии налоговых органов могут базироваться на простом обвинении в том, что бизнес нарочно организован так, чтобы снизить налоговую нагрузку. Тот факт, что никаких законов этот бизнес не нарушает и что минимизация расходов является нормальным поведением в бизнесе, налоговиков не смущает. По их логике предприниматели должны сами делать всё возможное, чтобы платить как можно больше налогов.

В Европе подобные претензии, конечно, никто бы даже не высказал. Но в России налоги могут доначислить просто потому, что «бизнес слишком грамотно построен». И тогда придется в суде давать разумное экономическое обоснование выбранной структуре бизнеса, что, впрочем, тоже не гарантирует отмену принятого налоговиками решения.

Но это, наверно, самые радикальные случаи. Обычно ФНС всё же действует более формально и законно. Поэтому не следует бояться структурировать и оптимизировать бизнес. Главное при этом не создавать искусственных формальных оснований для получения налоговых льгот. И если такие льготы используются, то следует предельно тщательно вести всю финансовую документацию так, чтобы на любую претензию и сомнения со стороны налоговой инспекции можно было ответить большим массивом документальных доказательств своей правоты.

Даже честному и законопослушному налогоплательщику сегодня нужно предпринимать всё больше действий, чтобы не оказаться виновным в каком-либо налоговом проступке. Но это не значит, что возможностей оправдаться стало меньше. Просто нужно быть заранее готовым к возможным проблемам.

В первую очередь эксперты рекомендуют всегда очень тщательно выбирать контрагентов и обязательно запрашивать их учредительные документы, чтобы проверить их благонадежность. Также следует детально изучить методы работы налоговых инспекторов при поиске признаков фиктивных или оптимизаторских сделок.

Необходимо помнить, что налоговики считают сделку направленной на получение необоснованной налоговой выгоды, если она не имеет коммерческого смысла, следует за целым рядом «подготовительных» сделок, если компаниями используются общие ресурсы и т.д.

При этом эксперты подчеркивают, что сегодня сотрудники налоговых органов стали применять максимально широкий арсенал источников информации для поиска признаков аффилированности предприятий. Это отнюдь не только сопоставление сведений из разных государственных баз данных и документов проверяемых компаний, но также различные платные «пиратские» базы данных, социальные сети и даже публикации в СМИ.

В практике есть случаи, когда налоговые органы признавали компании взаимозависимыми лицами на основе:

• интервью в прессе, в рамках которого бизнесмен сам назвал журналисту список компаний, которыми владеет;
• добровольных признаний номинального директора, опознавшего на фотографии реального бенефициара «своей» фирмы;
• сопроводительного письма с благодарностями за открытие оффшорной фирмы;
• письма номинальному директору с инструкциями о том, что от него требуется, и т.д.

Необходимо помнить, что не допустить признания компаний взаимозависимыми лицами можно лишь в том случае, если по каждой сделке оформляется качественная полноценная документация. Недопустимо использовать типовые договора, которые лишь очень отдаленно или крайне обобщенно описывают суть сделки и права/обязанности сторон. Такие документы для налоговых инспекторов, как красная тряпка для быка: сразу привлекают внимание и стимулируют на активные действия.

Бизнес-архитектура, вызывающая подозрения

Очевидно, что налоговая служба не в состоянии проверить каждую компанию, каждую сделку, чтобы убедиться в ее законности или незаконности. На такой тотальный масштаб у нее нет и никогда не будет ресурсов. Поэтому проверки проводятся лишь в отношении тех компаний, которые по тем или иным признакам являются подозрительными.

Таких триггеров, которые запускают режим повышенного интереса к бизнесу со стороны налоговых органов, на самом деле достаточно много. Но в случае с международным бизнесом здесь, конечно, реакция первым делом идет на любое упоминание компаний из черносписочных юрисдикций. Причем черные списки — это не обязательно официальный перечень оффшорных юрисдикций, составляемый Минфином. У налоговиков есть собственные списки юрисдикций, которыми часто пользуются налоговые оптимизаторы.

Конечно, работать с компанией, зарегистрированной на БВО или Кайманах, никто не запрещает. Но налоговая детально проверит такие сделки вдоль и поперек, чтобы убедиться в отсутствии нарушений налогового законодательства. И это должен понимать каждый, кто работает с иностранными компаниями из этих юрисдикций.

Если вы желаете максимально обезопасить свой бизнес от возможных налоговых проверок, необходимо устранить те триггеры, которые инициируют интерес к вашей компании со стороны ФНС. Юристы компании «I.D.E.A. Legal Group» готовы внимательно изучить организационно-правовую структуру вашего бизнеса и хозяйственную деятельность вашей компании с целью выявления тех признаков международной налоговой оптимизации, которые способны привлечь внимание налоговых органов. Также мы дадим практические рекомендации, как избавить ваш бизнес от этих признаков и тем самым обезопасить его от налоговых рисков.